Этим летом в Школе ремёсел Соловецкого музея-заповедника появилась новая программа – «Мастерская гравюры». Под руководством художника Ирины Бабкиной жители и гости Соловков знакомились с традициями соловецкой гравюры, изготавливали авторские «доски» и печатали свои открытки в память о Соловках.
Мы поговорили с Ириной о том, с чего началась и как продолжилась ее соловецкая история, о преподавании и природе творческого процесса, а также о том, как проходили занятия в мастерской гравюры этим летом.
Ирина, добрый день! Представьтесь, пожалуйста, нашим читателям, расскажите немного о себе и о том, чем Вы занимаетесь?
Я - Ирина Бабкина. Училась в Воронежском пединституте на худграфе. Потом преподавала в Воронеже живопись и батик студентам. Затем я переехала в Петербург, вышла замуж и уже здесь стала работать со взрослыми людьми, а с рождением ребенка глубоко ушла в текстиль – в батик и гобелен. Получается, что я и художник, и преподаватель – профессионально лет с 20. Сейчас мне 42.
На Соловки я приезжаю с 2005 года. Я их очень люблю, просто невероятно, хотя я из Воронежа, с юга. Когда я впервые сюда приехала – как будто сразу к себе на родину. Вообще, это мое место.
В прошлом году мы приезжали сюда с дочкой, и здесь я познакомилась с Варей (прим. Варвара Глаголева – мастер Школы ремёсел по гончарному мастерству). Варя познакомила меня с Еленой Вячеславовной (прим. Елена Вячеславовна Волкова – руководитель Школы ремёсел Соловецкого музея-заповедника). Я предложила свое сотрудничество - проводить занятия разного вида. Елена Вячеславовна предложила заняться гравюрой. У меня был год, чтобы вновь познакомиться с этим искусством, уже в более профессиональном роде.
Как началось ваше знакомство с Соловецкими островами?
Когда мне было лет 11-12, я открыла учебник по истории (их выдают в конце лета перед осенью, и всегда было интересно их полистать). Я очень хорошо помню, что там была картинка с Соловками, и я ее запомнила. А потом, в 21 год в Воронеже я познакомилась с Мишей Дудкиным – репортером. Мы с ним дружили, вместе ходили в церковь и он мне рассказал про Соловки. Мое сердце сразу отреагировало. В 23 года мы с девчонками сюда поехали, в первый раз. Это было счастье сразу. Я чаек увидела впервые: в Воронеже чаек нет, там вообще другая природа. И каждый год я сюда стремилась, приезжала. Здесь очень хорошо.
Здесь свой особый микроклимат – духовный, эмоциональный. Здесь всегда чудеса происходят. Здесь они просто витают в воздухе. Пребываешь, например, неделю на Соловках и под конец обязательно случится запредельное счастье. Но и за всю неделю место тоже дает много подарков.
На Соловках вам предложили проводить занятия именно по линогравюре, и вы весь последний год занимались ею с профессиональным художником. Как происходил этот процесс, может быть вы как художник сделали для себя какие-то открытия?
Я училась у Юрия Штапакова. Юрий Штапаков – петербургский художник, метр, мастер, он тоже очень много преподает. И открытия были. Например, техника «сухая игла». Для меня это – открытие. Простота и доступность гравюры – тоже открытие.
Мне радостно было с ним познакомиться, радостно было понять, что это тоже человек из моей весовой категории – он очень легкий. Я пробовала заниматься гравюрой с еще одной художницей, но она оказалась тяжелой, она очень поступательная – я просто не смогла ничего от нее взять. А он такой же, как и я: там качнуло, здесь что-то изменилось, и эта чувствительность между нами была сразу понятна. Я смотрела как он работает, как с людьми общается – он тоже погружает их в атмосферу творчества и очень деликатно обучает – не лезет в работы, но при этом что-то делает, и работы хорошие получаются. Как-то помогает ученикам расслабиться. Деликатность, виртуозность в общении с людьми, и сам взгляд – новаторский: он явно идет в потоке современного искусства. Это считывается по нему телесно: когда находишься рядом с ним не хочется сделать что-то в духе: «сейчас я сделаю сильно красиво», а рядом с ним – он тоже это передает – хочется где-то махнуть, где-то обобщить, сделать что-то новое, сделать тебе не характерное.
Вы за свободную атмосферу в творчестве?
Однозначно. Только за свободу.
Какие подходы вы используете в преподавании? Может быть у вас есть какой-то девиз или особая концепция? Как с вашей точки зрения вообще нужно преподавать?
Творчество, по моим ощущениям, дается не лично для самого человека: это некая проводниковость. Человек начинает рисовать и сначала интересуется собой. Но чем глубже он в себя идет, тем все ближе приходит к Богу, к тому, кто все это создал. Для этого нужно творчество. Поэтому, оно должно быть очень доступно для человека – нельзя бить его по рукам и говорить «ты не умеешь рисовать» - все умеют рисовать, каждый творец.
Со взрослыми история такая, что их нужно хвалить. Им, конечно, для безопасности нужны границы, например, «мы делаем вот такую работу, техника вот такая, материал вот такой». А дальше начинаются сомнения: «ой, а как правильно?», начинается поворот на себя. Нужно говорить: «ты молодец», «все очень хорошо». Нужно проявлять ко взрослому человеку уважение со всем его опытом. Я говорю: «ваш взгляд – это самое ценное, что вы можете дать». У меня даже есть целый цикл занятий именно со взрослыми про творческую свободу, раскрепощение, про то, как смотреть вглубь себя.
И еще получается, что я иду за человеком. Сначала я даю то, что мы будет делать, а потом я вижу тенденцию, куда он стремится. И я ему деликатно, исходя из его тенденции, там, где можно эту тенденцию поддержать, рассказываю, как это можно в данном материале развить, а там, где его тенденция вообще идет в разрез с материалом – здесь я его ограничиваю и очень деликатно предлагаю лучшие варианты.
Для вас в творчестве важен процесс или конечный результат?
Процесс важнее, но результат нужен для людей, чтобы они вдохновились и сделали следующие шаги. Поэтому я вынуждена в этом процессе тоже работать на результат. Но лично для меня важнее процесс.
С кем вам больше нравится работать – с детьми или со взрослыми?
Самое лучшее – когда смешанная группа. Потому что тогда опора ложится на взрослых, а дети в этом «замесе» тоже смотрят, и тоже свое берут и делают. Что я взрослым говорю, они это все слушают и берут, и к себе применяют. Это идеальный вариант. Но важно при этом – чтобы взрослые не делали гравюру за детей, а делали свою работу.
Здесь на Соловках мне очень понравилось работать с экскурсоводами Соловецкого музея-заповедника. Для меня это была просто песня. Экскурсоводы - это заинтересованные люди и очень отзывчивые. Объем знаний и любви (всё же не зря они приехали на Соловки) чувствуется в работах. А еще в работах выражается сложносочиненность, присутствующая внутри человека. Если он жесткий – то и работа такая, если легкий – это видно в работе. До экскурсоводов на занятия приходила команда биологов. Они разновозрастные и тоже хорошие работы сделали. То есть люди, которые любят то место, где они находятся, и много чем наполнены, и у них есть интерес и увлечение, которым они горят – с ними работать очень хорошо.
Есть ли здесь на Соловках ваши особенно любимые места? Вообще, насколько хорошо вы за эти годы изучили острова, побывали ли вы в каких-то отдаленных их уголках?
Теперь с каждым годом я все больше понимаю, насколько я их не знаю. Но любимых мест много. Если от Школы ремесел идти к морю – там есть большая выемка, с большими приливами и отливами, направо от нее на горочке можно делать костерок, а по левую руку будут танцующие березки – это мое самое любимое место на Соловках. Я люблю туда приходить и восстанавливаться. А еще мне очень нравится бывать в районе Морского музея. Посидеть там, походить вокруг – очень люблю это место. Еще очень дамба мне нравится на Муксалму. Когда ты въезжаешь на нее, возникает «ошарашенность» простором, и от того, как меняется мотив. И там же есть большое место, покрытое вороникой: там как тюленьчики на льдинах лежат валуны. Очень хорошее это место.
И состояние воды мне нравится. Смотреть на море каждый раз, ловить отражения. Просто море люблю, мне хорошо от моря. Сам монастырь я тоже люблю. Посмотреть, как он в озере и в море отражается.
Получилось так, что в этот приезд мы с Варей много общались и даже в походы вместе ходили. Сколько же много мест я узнала! А я просто туда не доходила, потому что приезжала на десять дней с этюдником. Мне было важно писать хотя бы два этюда в день, и поэтому у меня просто не было времени ходить в далекие походы. Живопись все же была на первом месте. Самое дальнее, куда я могла дойти с этюдником – мыс Печак. На велосипедах мы ездили до Муксалмы и обратно. Оказалось, что башни – я их много раз писала, но не знала, как они называются – имеют свои названия. Ох уж эти ваши экскурсоводческие специфические словечки! Подумалось: «Ну надо же! – двадцать лет ребятам, а они все знают!». У меня в этом пробел.
Получается, Ваша работа в Школе ремесел – это не первый творческий проект, связанный с Соловками?
Да, верно. Мы делали выставку по итогам поездок на Соловки в музее Крамского, неподалеку от Воронежа. За первые семь лет наших выездов собралось множество этюдов и фотографий всех тех художников, кто ездил с нами. Это была очень хорошая выставка. Все фотографии у меня сохранились. Можем даже как-нибудь и повторить. Среди них есть фотографии как свидетельства того времени: на одной из них в 2005 году монахи с удочками ловят рыбу.
Как прошел ваш летний сезон в мастерской гравюры в Школе ремёсел?
Приходило очень много взрослых людей и детей. Интересно, что потом дети приводили друзей. Было записано пять человек в группу, а приходили десять – с подружкой, с дружком. Приводили и такую «мелкоту», что им нельзя резать, поэтому они сидели и рисовали. Я никого не отправляла назад домой: все были заняты делом.
В целом, я смотрела, как работают дети и взрослые, и что происходит. И прекрасное было решение просить людей (у меня эта идея была сразу, но я не сразу могла это делать) писать кто вы, откуда - такой своеобразный отклик, такую частичку свою оставлять Соловкам. Это очень преобразует картину и восприятие – если есть что-то потребительское, то оно уходит, преображается в то, что можно отдать. Из этого даже можно будет сделать выставку – то, что люди пишут на своих гравюрах. Это хороший момент, важный.
И еще наметилась тенденция в этот месяц. Я была здесь четыре недели. И вот под конец месяца стало появляться очень много гравюр – маховик раскрутился и набрал полную силу. И на самом деле в этот процесс нельзя войти сразу. Все начинается с малого и постепенно расширяется, дополняется. Как и в любом деле.
Сам по себе формат мастер-класса очень ограничен во времени – что-то можно передать за эти два часа, но совсем чуть-чуть. Тем не менее желание, с которым люди приходят, помогает этому процессу раскрыться. Важно на мастер-классах бороться с очень потребительской парадигмой. Очень много ее конечно. Люди приходят и думают, что два часа мы будем заниматься линогравюрой. А то, что эти два часа им обеспечили очень много людей, которые здесь трудились в течение многих лет, вносили свой вклад – вот об этом нужно всегда помнить. Здорово, когда люди приезжают и понимают это, а некоторые – зеваки, с такими достаточно тяжело.
Что вас вдохновляет?
Здесь на Соловках - отражения камней. Это необыкновенно красиво. Сама по себе вода. Архитектура, просто рисовать ее – очень красиво. Домишечки кривенькие. Мне очень нравятся на Соловках дома. Когда внутрь заходишь – в Архангельскую гостиницу, например – поражает холл. Он конечно покоцанный и грязненький, но каков простор! Чувство этого дома вообще очень красивое. Я довольно много хожу мимо Архангельской гостиницы – там с одной стороны дома есть лестница, ромашки, колокольчики, все время висят тряпки и белье сушится – очень красиво. Вообще раздолбанный дом, но мне нравится.
А в целом источником вдохновения служит любой импульс. И обязательно нужно свободное время, свободное пространство, куда этот импульс войдет. И обязательно нужны свежие впечатления – из рутины жизни выходить. Из рутины выйти, в какое-то пространство, где еще ничего не знаешь. И общение с людьми тоже много чего дает, с хорошими людьми.
Фото: Елена Волкова, Ирина Бабкина.